Желанным Duster стал по совокупности двух факторов: внедорожник, но дешевый. И если он окажется лишь кроссовером, все равно цена оправдывала покупку. Но вопрос оставался открытым – что же это за машина? На что она способна, где предел, правильно ли на нее тратить деньги?
Поскольку вопрос «Что такое Duster?» будет волновать публику ближайший год, правильней всего за ответом не кататься вокруг салона, а поехать по стране, подальше от хороших дорог и комфортного проживания. Поиск ответа проходил по маршруту Москва-Ярославль-Вологда-Вельск-Березник-Емецк-Архангельск-Северодвинск-Онега-Валдай-Сегежа-Медвежьегорск-Пудож-Вытегра-Вологда-Ярославль-Москва. 3000км за три дня.
Учитывая, что между Северодвинском и Медвежьегорском дороги нет, предстояло приехать и победить. Местные сообщили, что временами существует зимник и от Унежмы (Архангельская область) до Нюхчи (Мурманская область) можно пробраться через лес… Но феодальная раздробленность страны привела к тому, что местным эти пути сообщения без надобности. Архангельские к мурманским не ездят. Они углубляются в тайгу, решают свои вопросы и возвращаются обратно. Поэтому теоретически из области в область навстречу друг другу ведут не состыкованные тропы и если даже не удастся пробиться от Унежмы до Нюхчи, есть шанс самостоятельно соединить два чужеродных зимника. Но для этого необходимо верить, что Duster – это внедорожник!
Тестовая машина была с двигателем 2.0 (135 л.с.), механической 6-ступенчатой КП и полным приводом, подключаемым через муфту. Дорожный просвет — 210 мм. Комплектация самая дорогая — Luxe Privilege, хотя смысла в ней нет и кожано-резиновые сиденья плюс USB с Bluetooth не особо нужны, обременяя ценник суровым итогом в 691 000 руб.
Ключ к постижению Duster – шестиступенчатая коробка. Первая передача слишком короткая, чтобы ей разумно пользоваться. На старте со светофора машина утыкается в передаточное число и требует судорожного перехода на вторую… Но дело в том, что это не первая передача, а нулевая. А на двухлитровом моторе трогаться надо сразу со второй! Вот тогда все встает на свои места: в арсенале машины пять передач и одна… пониженная! Нулевая передача наделяет Duster безграничными возможностями, превратив его в единственный в своем роде кроссовер, имеющей право называться внедорожником именно потому, что короткая нулевая работает так же, как если бы у машины была раздатка. И благодаря этой паре двигатель-коробка, машина получается невероятно универсальной. Но это не все чудеса альянса мотора и трансмиссии. Мотор чрезвычайно живой и отзывчивый. Умышленно дефорсированный до 135 л.с., зато сохранивший отменную резвость. И быстрота отклика у него хороша на каждой передаче, но особенно – на четвертой. На ней машина раскрывается еще одной удивительной гранью и превращается в светофорного гонщика. На четвертой это ураган и гоняться с Duster становится бесполезно. Догнать его сможет только машина с V8.
Ярославское шоссе за пределами столицы — это трасса Холмогоры (М8). Как и любая другая федеральная дорога – позор. Временами ровная и имитирующая наше представление о Европе. Временами – констатирует русский путь в средневековье.
Ярославль – город большой. Немного потрепанный, но изо всех сил поднимающийся и возрождающийся. И Вологда – это еще город. А дальше – убитая страна. Мы, живя в Москве, оберегаемые от внешнего мира бетоном МКАД, не очень знаем, что наша страна уже умерла. Умерла давно. Она лежит в руинах, разгромленная нами самими, уничтоженная и низведенная до нижней точки деградации. И в ней живут люди, брошенные в невероятное ничтожество духа, быта и морали… Но именно люди – единственное, что дает шанс на возрождение… Не страны, а очагов, отдельных территорий света, добра и здравомыслия. На фоне угрюмых лиц пугающего вида, по городам и деревням все еще мелькают те, кому в очередной раз выпало удержать страну на себе, и даже попытаться ее поднять… А вдоль дороги — деревянные бараки. Европейская Россия – страна двухэтажных деревянных бараков. Темных, старых, в основном покосившихся…
Путь до Архангельска Duster одолел стремительно. На разбитых участках он шел быстрее всех, отлично работая очень грамотно настроенной подвеской, слушаясь точного руля и неся пассажиров с легковым комфортом сквозь разгромленную страну. Радио молчало. Сказка по всероссийские радиостанции – вранье. FM диапазон за МКАД оживает крайне редко. Сопоставимый покойник Билайн. Связи нет. На трассе Холмогоры изредка случается МТС, но в основном работает Мегафон.
Архангельск – город ГУЛАГа и деревянных бараков. Из них здесь целые кварталы. Приблизительно половина города – двухэтажные бараки из почерневшего дерева. Почти все они покосились и обвисли на расползшемся фундаменте. Те, кто никогда не видел этой картины, не поймут, что значит убитая страна. Архангельск – ее печальная иллюстрация. А кривые дома это… ну, в общем… в них жить нельзя… Но в Архангельске хоть есть вкрапления непобежденных, тех, кто не сломался и пытается устоять и поднять страну… или хотя бы город… На фоне концлагерной архитектуры особенно контрастно смотрятся дворцы дилерских автоцентров. Но тротуаров нет. Изредка случаются деревянные мостки.
В Северодвинск, базу флота, дорога разбомблена. Если завтра война и враг захватит этот оплот моряков, до Архангельска по суше он не дойдет. В этом городе, одном из немногих в России, есть архитектура. Его сразу планировали кварталами и осмысленно выстроили по законам проектирования, а не просто набросав дома… Центр города – сталинский, окраины – хрущевские, пригород – современный и многоэтажный. В Северодвинске жили моряки и палачи ГУЛАГа, поэтому он сильно выигрывает у несчастного Архангельска.
Северодвинск – конечная точка трассы М-8. Дальше только зимник в направлении города с немного внезапным для неподготовленного разума названием Онега. Он идет через сопки и тайгу, вырубленную до состояния вялого подлеска. Но именно этот тракт, поддерживаемый в проезжем состоянии бульдозерами местного ДРСУ, имеет забытое горожанами покрытие … белого цвета. Это ведь укатанный снег. А испачкать его некому и нечем. И Duster впервые в своей короткой жизни летел 160 км/ч по белому безмолвию северной красоты, стиравшей границу между полотном дороги, обочиной и заснеженными полями вокруг. Машин почти нет. Зимник часто поднимается вверх по сопке и тогда вровень с ним видны облака. Duster уходит в небо… Поскольку ровняли покрытие гусеницами и грейдером, проверка амортизаторам выпала не хуже, чем на постыдной М8. Энергоемкость отменная. Подвеска позволяет идти отличным ходом. Часть пути пролег по берегу моря. Белого моря. Оно подо льдом, лишь неровность замерзавшей волны обозначает его бурную силу и тяжелое нежелание замерзать на зиму.
Городок Онега – несколько улиц, бараки, двухэтажный каменный дом, похожий на Дом культуры, но на самом деле это баня, квартал хрущевок и коммуникации, проложенные трубами поверх земли. Беспризорники сшибают мелочь у заезжих дядек, нищий просит милостыню, центральная лужа выше ступицы, на доме висит объявление: «Коммерческая недвижимость в аренду. Первые пять месяцев бесплатно». Здесь Renault Duster обращает на себя внимание. Но скорее, как чужеродная иномарка, а не как автомобиль для этих мест. Приблизительно так же местные разглядывали бы летающую тарелку – интересно, но не практично. Выжить в этом городе, основанном по указу Екатерины II, крайне сложно… Здесь ледовая переправа через одноименную реку Онегу. На другом берегу никакой официальной дороги нет окончательно. Но грейдер расчистил кусок леса под местные нужды и ехать можно.
За Ворзогорами еще одна переправа. Но уже «дикая», на свой страх и риск. Съезжать на лед трудно, поскольку местные катаются тут на УАЗах или грузовом полном приводе. Но Renault Duster, благодаря своей отличной геометрической проходимости (очень удачные короткие свесы) на лед в талых промоинах выбрался без единого касания и неровные ледяные плиты проехал уверенно. А дальше – степь… Ну, если хотите, тундра… Сухие колосья какой-то высокой травы и низкое полярное солнце, которое в этих местах не падает за горизонт до одиннадцати часов вечера. Ни один Renault Duster не забирался так далеко. В селе Абрамовское машину внимательно осмотрели два коня, дежурившие на въезде. Здесь их никто не стреноживает и животные предоставлены сами себе, а уходить далеко не станут из-за инстинкта самосохранения — вокруг полно зверья, да и накормят только люди… Из-под снега изредка торчат обломки разрушенных фундаментов. Наша власть убивала целыми селами…
За деревней Золотуха (посреди деревни — БелАЗ с задранным в небо кузовом и вышка сотовой связи) начинается момент истины. Где-то здесь должен закончиться зимник и начаться та самая тропа, которую возможно кто-то углубил в лес, но уж точно не стал тянуть в соседнюю Мурманскую область… Солнце село. Кругом лес. Теперь стемнело окончательно. Еще несколько километров и пара поворотов — и зимник закончился. Под колесами угадывается след грузовика, снегохода и УАЗа. Грузовик тут проехал в самом начале зимы, а снегоход и УАЗ не так давно. Видны отпечатки переднего редуктора и места, где автомобиль сдавал назад, борясь с колеей. По идее, именно тут и должна была быть тропа от Унежмы. Но ее нет и след ведет в другую сторону, на оз. Вегозеро. Географические подробности лишь в навигаторе по точкам GPS, поскольку селений больше нет.
Только тайга, сидящая на обочине любопытствующая лиса и перепуганные светом фар птицы. Зато есть след УАЗа и Renault Duster идет по этому отпечатку, радуя заочным спором с весьма проходимым внедорожником. Вот здесь, на рыхлом снегу, нулевая передача и позволяет хоть как-то двигаться. Интересно, как давно здесь был УАЗ? А вот и он — брошенная людьми «буханка». Видны следы борьбы с бездорожьем, попытка развернуться в обратную сторону и даже валяющееся рядом деревянное весло. Огромное везенье, что «буханка» погибла не в колее, а свалившись с «дороги», иначе дальше пути не было бы… Обогнув почивший УАЗ, «француз» тихо поехал дальше в ночь. Очень мешал след снегохода, на котором, скорее всего, эвакуировались люди из «буханки», но потом и он ушел в сторону, оставив в ночном снегу лишь призрачный отпечаток большого грузовика. Машины была тяжелая и хорошо утрамбовала просеку. Главное, чтоб и он никуда не свернул… В одном месте тропа вышла на открытый участок и скрылась под снежным переметом. Если бы вместо Duster был подготовленный внедорожник, можно было бы рубиться вперед на заблокированных дифференциалах. Попробовали тихонько притоптать снег. Полметра вперед на нулевой передаче, а как назад? Если задняя короткая, все получится, если задняя передача не соответствует нулевой, то машина закопается до весны, то есть — навсегда… Следующий грузовик здесь будет через год. До ближайшего жилья – десятки километров леса. Уф, задняя передача оказалась сопоставимо короткая! Можно тихо сдать назад и начать откапываться. Убирать снег в тайге. Перемет был недолгий, всего на час махания лопатой. И еще потребовалось стравить давление в шинах до 0,8 атм. После чего Renault пошел вперед. К этой точке пути он добрался кроссовером. Дальше поехал внедорожник! В три часа ночи он выехал на зимник, проложенный мурманским ДРСУ. Итог: для редких желающих появилась дорога, связующая одну область с другой. На ночлег машина встала в деревне Валдай, прямо между домами, обогревая на холостых оборотах печкой и позволяя немного поспать в тепле, хоть и на неровных сиденьях…
В 8.00 местный алкоголик вежливо попросил продать ему сигарет. Не сразу поверил в их отсутствие и тихо удалился… А где ближайшая заправка? При среднем расходе топлива в 110 л/100 км ночная езда на нулевой передаче и сон под шелест печки оставили в баке пару делений… Заправка рядом, «всего» в 110 км в селе Надвоицы… Зато по стерильному белому зимнику. Примечательно, что в этих краях половина легковушек не имеет номеров. Все усилия президента разорить людей оброком ОСАГО, техосмотром на несуществующих дилерских центрах инструментальными методами местный народ проигнорировал. На вопрос, а если ГАИ докопается, мужик спокойно ответил, что мент не рискнет, ведь его потом даже не найдут…
В Надвоицах теплится жизнь. Воздух и людей орошает алюминиевый завод, есть три действующих зоны, шлюз Беломорканала, безымянные могилы ГУЛАГа вокруг. В 1929 году здесь было отделение Соловецкого лагеря особого назначения, позже организован Беломорско-Балтийский концлагерь. Традиции живы, как и само село городского типа, во многом существующее именно благодаря привычке нашего государства уничтожать людей. В соседней Сегеже теперь сидит Ходорковский. Местные гордятся… На вопрос, а как тут у вас с чеченами и прочими иноверцами, местный сказал, что «хозяин» тут им жить не разрешает. Позволил лишь две семьи, да и те давние. И пояснил, что хозяин, это, конечно же, не мэр…
От Сегежи на большую землю ведет асфальт. Он постепенно выбивается из-под снега и ведет на Мурманск (693 км) и Санкт-Петербург (778 км). Постепенно оживает трафик и появляются дальнобойщики. На заправке огромный водитель из сопоставимо огромной SCANIA долго смаковал возможности Duster, тактично оглядывал салон и, выслушав пройденный маршрут, согласился с внедорожным статусом машины.
По асфальту, по мере удаления от Сегежи становящемся все лучше и лучше, Duster свернул на Медвежьегорск. Он отлично позволяет обгонять большегрузы на трассе, в случае хорошего прямика даже на шестой передаче, а если надо выстрелить динамикой, то можно и на четвертой… При этом шумоизоляция не пропускает в салон особо неприглядные звуки, сохраняя приемлемую нагрузку на уши и разум.
Разгромленный Медвежьегорск вытаивает из-под снега неохотно и неприглядно… Тротуаров, пригодных для людей, тут нет, зато покосившиеся бараки в меньшинстве. Часть каменных домов можно даже подкрасить… Недалеко от города урочище Сандормох. Здесь НКВД расстреливало людей с 1934 по 1941 год, бросая тела в старый карьер… Здесь погиб «соловецкий этап» из 1111 человек. Их убивали целую неделю… Всего на этом месте уничтожили больше 9500 человек, но точных данных нет. В лесу, на деревьях, укреплены фотографии этих людей… Не всех, но тех, чьи родственники нашли силы для поиска или сохранились данные в архиве… Целый лес, где почти с каждого дерева на тебя смотрит расстрелянный… На стоянке перед мемориалом стоит УАЗ.
Молодые парни едут на рыбалку. По дороге заехали сюда. И нашли двух своих финских предков. Совпали фамилии, даты и место рождения – Хельсинки…
Дальше асфальт опять исчез, позволив машине покрасоваться удачными настройками подвески. В деревне Повенец три достопримечательности — шлюз Беломорканала, памятный знак погибшим на его строительстве заключенным и бетонная церковь… Дорога на Пудож – временами асфальтированная лесовозная трасса. И ездят по ней почти неизвестные в мире, но хорошо знакомые у нас грузовики финской марки «Sisu».
В мертвенной Вытегре Duster встретила оранжевая тигра. Она потерлась об ноги пассажиров и поздоровалась «Мяу!» На стене объявление «Пропал пятилетний мальчик…». На всю Вытегру ни одного куска ровного асфальта и «миргородская» лужа глубиной с Duster.
На трассе Р5 между Вытегрой и Вологдой сразу на заправке «Лукойл» вспыхнула индикация Check-Engine. Остальным бензином Duster не поперхнулся ни разу.
За время стремительного путешествия по умершей стране у Renault Duster отвалился противосолнечный козырек. Но ни одного скрипа, ни одной поломки, ни одной неприятности…Если он унаследовал живучесть соплатформенного Logan, это одна из самых удачных машин и, пожалуй, самая универсальная для страны, пытающейся возродиться.