На самом деле задача этого отдела со столь обнадеживающим названием искать лиц, скрывшихся с места ДТП. Как показывает практика и опыт, ни наземные подразделения, ни придорожные, найти ничего не могут. Доля возврата автомобилей не превышает 15%, хотя и эта экспертная оценка сильно завышена.
Но столичная ГАИ внезапно решилась на вторжение в чужую подчиненность и полезла-таки искать угнанные автомобили. По доброй воле придорожная полиция на нарушение должностных обязанностей не пошла бы, но ее жестко ткнули под ребро коммерсанты Москвы, озабоченные низким уловом в парковочных сетях. Задача столичного Департамента транспорта не только сделать автомобильную жизнь москвичей невыносимой, но и заставить водителей платить дань за пользование родным асфальтом. И гаишники тайком пошли на дело. Как выглядит поиск угнанной машины? Для начала устанавливаются места возможного хранения (отстойники), определяется круг причастных лиц и устанавливаются места их пребывания, проводятся оперативно-розыскные мероприятия не самого внятного для обывателя вида… Но никто не ходит по улицам с вопросом, а где тут угнанная машина? И тем более никто не ездит с этим же вопросом по городу на грузовиках…
Но сотрудники УГИБДД ГУ МВД России по г. Москве сели на грузовики и поехали по городу искать. И нашли 9 подозрительных автомобилей, основанием для проверки которых были регистрационные знаки с частично нечитаемыми буквами и цифрами. Если у инспектора заниженная мозговая деятельность и нет компьютера, но есть достаточные основания подозревать автомобиль, ему нужно минут пять, чтобы по рации (или телефону) связаться с батальоном и «пробить» машину по базе. Если у него плохо с головой, но есть компьютер, то ему потребуется минуты четыре, чтобы проверить машину по базе самостоятельно. Если есть мозги и компьютер, то за три минуты станет ясно — в угоне машина или нет. Но озабоченные низкой прибыльностью чужого бизнеса полицаи оказались настолько интеллектуально несостоятельны, что грузили подозреваемую машину на эвакуатор и увозили «пробивать» по базе под куст. Там они тратили те же пять минут на преодоление интеллектуальной непроходимости и оставшееся время тихо радовались, сколь удачно отработали заказ.
Когда президент Медведев полтора года назад призывал страну и партхозактив Алтайского края «…подумать о том, чтобы вернуть в нашу повседневную жизнь лучшие образцы помощи и поддержки полиции со стороны населения. Имею в виду тот опыт, который был у нас и в советский период…» он, наверное, не очень правильно выбрал формулировки, поскольку в «советский период» полиция на нашей земле существовала только в виде вражеских пособников на оккупированных территориях. Но, судя по спецоперации Управления ГИБДД ГУ МВД России по г. Москве, именно такое пособничество он и имел ввиду. Украсть машину, чтобы тайком проверить ее на угон — это нормальное действие оккупанта по отношению к врагу. Тем более, что к розыску имущества это отношения не имеет, по сути являясь акцией устрашения населения, сопротивляющегося политике гауляйтера на захваченных землях.
Спецоперацию полицаи с бизнесменами провели 11 июля, но признались в беззаконии только спустя неделю. Если это не карательная вылазка в партизанские земли, почему полицаи сразу не похвастались столь доблестным походом? Как раз потому, что понимали противозаконность своих действий и ждали возмездия от прокуратуры. И только когда поняли, что никого из них не посадят, тихо отчитались о содеянном.