И народ поддакнул, готовясь вернуться к «Жигулям», «Москвичам», «Запорожцам» и «Волгам», привычно заколачивая резьбу молотком, приговаривая про победы в космосе, перекрытый Енисей и балет. Очевидные неудачи мы всегда предпочитаем закричать лозунгами, замахать транспарантами и подкрепить ст.58.10 УК СССР «Антисоветская пропаганда и агитация».
Примечательно, что возврат к «Жигулям» с «Москвичами» многими воспринимается с праздничным облегчением. За давностью лет кажется, будто это были хорошие машины, собранные без единого гвоздя из надежных советских комплектующих. В действительности все выглядит иначе, чем на самом деле.
Надежными, качественными и современными наши автомобили не были никогда. Когда на АЗЛК углядели двигатель BMW М10 и попытались при помощи конструктора Окунева получить сходный УЗАМ−412, а в пару к мотору переделали коробку передач от Opel Kadett 1938 года, выяснилось, что в стране нет подходящего сцепления. Ни в головах конструкторов, ни в возможностях технологов. Пришлось покупать у британской фирмы Borg&Beck.
Но на внутреннем рынке оставили сцепление подешевле, сделанное в СССР. И графитовый подшипник. С которым ни одно из них не работало дольше 30 000 км. Вкладыши сразу взяли Vanderwell. Импортными были еще и цепи. Ведь самостоятельно сделать эти детали страна не могла.
Поскольку УЗАМ−412 в первую очередь шел на экспорт и в Ижевск, московским машинам достался прежний М−408, то же от довоенного Opel. При конструктивной разнице у этих моторов было много общего: оба не обладали достаточным ресурсом, у обоих текли сальники, лопались пружины клапанов, звенела непобедимая детонация и оба требовали капитального ремонта к 50 000 км.
Когда на АЗЛК решили изобрести передние дисковые тормоза на «Москвич−2140», в головах и возможностях опять не нашлось ни одного решения и пришлось покупать готовое у фирмы Lucas. С вакуумным усилителем тормозов случилась аналогичная ситуация. Все знали как они выглядят, но никто не мог сделать. Купили готовый у фирмы Girling.
За всю историю АВТОВАЗа не случилось победить краник отопителя. До сих пор течет. И плох был тот водитель, кто не держал в багажнике запасной температурный датчик ТМ−108, проклинаемый всей страной. И непременную россыпь реле, которые тоже почему-то гордились исключительно надписью «Сделано в СССР», но никак не надежностью.
А когда мы начали самостоятельно, без итальянского надзора, делать для заднеприводных «Жигулей» распредвалы, символом удачи стал запасной кулачковый вал в багажнике. Он вошел в список обязательных запчастей. Словосочетание «датчик Холла» страна выучила с появлением переднеприводного ВАЗ−2108 по той же причине — советская промышленность его не одолела.
Фатальное отставание отечественного автопрома от заграницы имеет дату. В 1973 году на АЗЛК привезли для ознакомления, копирования и воровства Renault−17. Не самый выдающийся и не самый сложный автомобиль Франции. Но когда Отдел главного конструктора вынул машину из ящика и внимательно осмотрел, инженеры с технологами резюмировали: «Мы не только не знаем, как все ЭТО воспроизвести, мы даже не понимаем, как ЭТО сделано».
Последние 30 лет автомобилестроение России не развивалось. Получив свободный доступ к образцам, технологиям, материалам, избавившись от тягостной необходимости тайком покупать автомобили для изучения и копирования, мы пошли необременительным путем замещения своего плохого на заграничное хорошее. Все, чего не смогли сделать, предпочли купить.
И докатились до того, что самая отечественная машина страны — ВАЗ−2121 «Нива» на 20% состоит из импорта. За 40 лет выпуска мы утратили технологию производства поршней и поршневых колец, покупая их у американской корпорации Federal Mogul. За десятилетия зависти и пренебрежения к загранице мы не смогли сделать впрыск. Не сделали ABS, не додумались до ESP, не разгадали тайну противобуксовочной системы. И у нас не бывает отечественных подушек безопасности. И нет производства шарикоподшипников для автопрома.
Примитивный УАЗ−469, получивший псевдоним Hunter, существует благодаря корейской коробке передач Dymos. Про UAZ Patriot принято выражаться аккуратнее: в стоимостном выражении модель локализована только на 50%. У «Патриота» заграничные коробка передач, раздаточная коробка, передняя панель, комбинация приборов, фары, гидроусилитель руля, сцепление, навесное оборудование двигателя, АБС Bosch, кондиционер Delphi, сиденья Dawnsco….
А сейчас, воодушевленно гордясь системой ЭРА-ГЛОНАСС, мы избегаем неприглядного уточнения — чипы для нее почему-то производит Тайвань, отныне недосягаемый и даже немного запретный.
КамАЗ, получивший санкциями по голове самым первым, раньше остальных гордо пообещал справиться с любыми трудностями. Но именно КамАЗ — наиболее показательный аутсайдер отрасли. Получая из бюджета миллиарды рублей, он разучился самостоятельно думать и делать свои грузовики без иностранной помощи. Уход компании Mercedes и санкции не оставляют заводу шансов. Как бы он ни пытался объяснить стране, что самый первый КамАЗ образца 1976 года и есть лучший грузовик современности.
Вслед покидающим Россию автозаводам и производствам, А. Невзоров констатировал: «Российская экономка не рухнула. Она уехала. Экономика оказалась не нашей, она оказалась гостевой». Хотя министр промышленности и торговли Денис Мантуров сформулировал шире: «Импортозамещение остановилось по причине невозможности приобрести иностранные компоненты».
На своем отечественном мы далеко не уедем. Нам это ни разу не удавалось, а сейчас и подавно нет оснований надеяться. И лишь патриот верит, что ему кто-нибудь сделает автомобиль. Который без посторонней помощи, чужих технологий, импортных материалов и заграничных станков в нашей стране не получался никогда.
