Выпуск автомобилей — высокомаржинальное, но и высокорасходное дело. Для того, чтобы состоялся выход машины с конвейера, мало одних умелых рук и толклвого бизнес-плана. Требуется огромное количество вспомогательных производств, налаженная логистики и, конечно, чудовищное количество электроэнергии. А с последним в Европе дела сейчас обстоят несладко.
Великобритания, например, в этом году потеряла не только монарха и премьер-министра, но и спокойствие: счета за электричество бьют все рекорды, а население не собирается по ним платить. А ведь это домохозяйства, которым пилюлю стараются подсластить, чтобы народ не вышел на улицы. Про предприятия и говорить нечего!
Что может противопоставить многократной нехватке электроэнергии некогда могущественный французский автопром? Франция совсем недавно экспортировала электричество, но реакторы, до которых еще не добралась «зеленая повестка», начали выходить из строя от старости. Газ вроде есть, но тихо стало в розетках. Хрен редьки не слаще.
Германия в отчаянии «схватилась за голову» и выделила целых 200 млрд. евро на погашения последствий «газового апокалипсиса», но и это не помогло. BMW, согласно заявлению The Times, перенесет производство электрических минивэнов из Великобритании в Китай. И это только начало большого перемещения, которое в скором времени захватит всю Европу. Математика — не статистика, тут дебет с кредитом четко показывает тенденции.
Крупные производители «побочки» и «рассыпухи» так же готовятся к закрытию: чтобы сделать лампочку, аккумулятор и, тем более, шины нужно электричество в промышленных объемах, а его не могут обеспечить. Разрыв цепочки, даже сама возможность остановки конвейера, ведет, порой, к банкротству. Был бы «жирок», да пандемия все забрала. Не нарастили еще, государство не может дать кредит каждому промышленнику. А это означает вынужденный поиск новых производителей, переговоры, настройки конвейера, пробные партии, постройки логистических цепочек. Годы работы.
Еще в прошлом веке Артур Хейли в своем романе-обзоре автомобильного мира «Колеса» писал, что подорожание одного узла на десять центов ведет к многотысячному увеличению цены на конечный продукт. Этот эффект называется промышленная инфляция, и по самым скромным подсчетам сегодня в Старом Свете она составляет более 30%. Проще говоря, строить автомобили в Европе уже не выгодно: стоить они будут дорого, а покупать — просто некому, народ пояса затягивает и прикидывает: какую из лампочек включить. Не до обновления семейного и корпоративного автопарка, быть бы живу.
Сложный бизнес, коим автопром является без всяких «но», строится на многолетних расчетах и перспективах, прибыль высчитывается не в годовом, а в пяти- или даже десятилетнем горизонте, поэтому владельцы и акционеры крепко задумались о перспективах своих предприятий. И, похоже, пришли к однозначному выводу: надо переезжать туда, где солнце — ярче, а трава — зеленее. В США, в Китай, и, чем не шутит черт, в Россию. Вариантов в современной реальности не так и много. Недешево как финансово, так и, впрочем, имиджево обойдется такая «релокация», но выбора нет. Банкротство — вот альтернатива.
