Дело в том, что любой (кроме китайских) автопроизводитель связан корпоротавной этикой, включающей в себя технический и дизайнерский языки бренда. И она никогда не изменяются сразу и радикально. Ведь это может оттолкнуть традиционных почитателей бренда. Тоже самое касается и технологий.
Любые революции в мировом автопроме просто невозможны. Ведь существуют засекреченные планы эволюционного развития средств мобильности, учитывающие огромное количество факторов включая изменение общественного сознания, отношение к природе, потенциальную платежеспособность, прогресс дорожной инфраструктуры и много чего еще.
С одной стороны, это здорово, а с другой — подобные модели развития всегда уязвимы перед неучтенными факторами, способными совершенно внезапно изменить глобальное настроение масс. Что мы, собственно, и наблюдаем в последнее время. Метания между электрической и традиционной мобильностью, отказ от личного транспорта в пользу общественного, превращение машины в гаджет с постоянным ростом финансовой нагрузки на его владельца. Причем все эти тенденции существуют практически независимо друг от друга и в любой момент могут стать мэйнстримом или просто исчезнуть из массового сознания.
Правда, европейский автопром еще надеется на относительно прогнозируемое развитие человечества. Даже в отдаленной перспективе. А вот китайцы давно сняли розовые очки политкорректности и с циничной безжалостностью ведут эксперименты в сфере мобильности, не гнушаясь ничем. Что, как мне кажется, в каком-то смысле и хорошо, поскольку мир автомобилей давно нуждается если не в переделке, то, по крайней мере, в приведении в чувство. Ведь дизайн и технологии нельзя делать политкорректными, поскольку любая толерантность в технике просто противоречит здравому смыслу.
Законам физики плевать на человека. Они прекрасно работают и без него. И пытаться подстраивать ТС под сиюминутные флюктуации общественного сознания всегда ущербно и даже опасно. Ведь скорость изменения последнего сильно превышает скорость разработки нового авто. В результате, попытки угодить приводят к созданию транспортных единиц, безнадежно устаревших уже на этапе проектирования. Причем не с точки зрения технологий, а с точки зрения концепции перемещения в пространстве. Влиять на общественное сознание может только тот, кто может производить настолько массовое количество транспортных средств, что они станут доминировать на мировом рынке.
И это не Европа, не Америка и не Япония с Кореей. Это Китай, давно ставший главным мировым автопроизводителем. И пока европейские компании наперегонки делали заявления, что к 2025 году они полностью перейдут на электромобили, Китай почему-то старательно наращивал компетенции в области конструирования двигателей внутреннего сгорания. Попутно объявив о тотальном переходе на электричество. Зачем?
Возможно для того, чтобы снизить общую ценность технологий ДВС, которые за бесценок перекочевывали в Поднебесную. При этом европейцы стали отодвигать сроки электрификации на 2030 год и даже еще позже. А за это время в Китае сформировался практически золотой стандарт ДВС объемом 1,5 литра, что в массовом порядке ставится на автомобили всех тамошних компаний.
Да, может быть эти моторы и не являются супернадежными, но свои 200 000 километров ходят, и это вполне соизмеримо с жизненным циклом современного авто в целом. При этом с подобными машинами вообще не возникает никаких проблем с утилизацией. По сути, старое авто превращается в источник дешевых полезных ископаемых, а их в нашем мире больше не становится. Так вот. Ключевое отличие китайского автопрома от западного заключается не степени продвинутости технологий. Они есть у всех. Просто западный автопром безвольно плывет по течению политкорректных мировоззрений человечества. А китайцам на них просто плевать.
Они могут плыть в любом направлении, не обращая внимания ни на кого. Почему? Да потому, что Китай является и крупнейшим в мире автомобильным рынком, и доминирующим автопроизводителем. Он сам может формировать тренды. А совершенно невероятные финансовые и инженерные возможности китайского автопрома делают их неуязвимым даже к очевидным идеологическим просчетам при создании новых авто. Внутренний рынок настолько велик, что без проблем и сомнений употребит в свою пользу любой технический казус, главное, чтобы он хотя бы ездил. А коли на выходе получится удачный автомобиль, так он еще и без проблем и сомнений отправиться завоевывать внешние рынки.
И даже с успехом это сделает. Поскольку основное рыночное преимущество любого авто — не набор технологий и красивый внешний вид. Нет, массовый потребитель реагирует исключительно на стоимость. И западный автопром уже в полной мере столкнулся с феноменом дешевых китайских «электричек», которые на 20—30 % дешевле западных аналогов. Кстати, у вас не возникает подозрение, что таким образом производители китайских электрокаров избавляют себя от потенциальных проблем с утилизацией старых аккумуляторов, перекладывая проблемы на западный мир? С них станется.
Так что развитие современного автопрома с использованием долгосрочных и тщательно продуманных стратегий перестало, похоже, работать эффективно. На смену пришла китайская модель. Есть огромный рынок, который в состоянии переварить даже неудачные модели и есть возможность с огромной, по меркам автомобильной промышленности, скоростью реагировать на текущий спрос. Фактически, китайские заводы, благодаря высочайшей степени автоматизации, способны привести жизненный цикл автомобиля к жизненному циклу гаджета.
Машина больше не произведение искусства. Это просто товар. Массовый и востребованный. И стыдно за него становится не потому, что он плохой, а потому, что его не покупают. Поэтому нынче все реже можно услышать автопроизводителя слова о невероятных характеристиках управляемости и удовольствии от вождения.
Теперь нам много и назойливо рассказывают о новых и совершенно невероятных цветах, используемых при окраске кузова, об экологически чистых отделочных материалах, о невероятно мощных процессорах информационно-развлекательной системы. И все это бережно завернуто в красивый кузов с современным и в меру агрессивным дизайном. Именно это и стало главным.
Идеология гаджета проникла в автомобильный мир и, скорее всего, осталась в нем навсегда. Мы перестали управлять и получать от этого удовольствие, мы просто выдаем автомобилю команду куда и как ехать, а все остальное — дело управляющей электроники и ассистентов активной безопасности. И это не так уж и плохо.
По крайней мере, по меркам абсолютного большинства. Мобильность стала важнее машины. И китайская схема этой самой мобильности оказалась намного более привлекательной для современного человека, нежели попытки европейских или, скажем, не китайских автобрендов соответствовать собственным эволюционным моделям развития.
