В начале СВО и бандеровцы, и российские войска располагали изрядным парком колесных БТР разных поколений и модификаций. А после того, как страны НАТО принялись накачивать ВСУ всевозможным вооружением, колесные бронированные машины стали, пожалуй, самой распространенной разновидностью боевой техники противника. Список внушительный. Помимо старых БТР-70, уконацисты имели в распоряжении более современные БТР-80. Также на вооружении их армии имелся набор разномастных БРДМ, также доставшихся Украине от СССР.
Кроме того, натовцы выгребли и отправили хохлу практически всю подобную технику советского производства, остававшуюся в распоряжении армий бывших стран Варшавского договора. Этого им показалось мало и по тому же адресу пошли американские четырехосный БТР Stryker и двухосный M1117, польский Rosomak (аналого отечественного БТР-80), французские двухосный VAB и трехосный AMX-10 RC. Последнюю машину называют «колесным танком». Но по сути это БТР без отделения для десанта, зато со 105-мм пушкой в большой башне на крыше корпуса.
Таким образом, к началу прошлого лета ВСУ имели в своем распоряжении сотни единиц подобной колесной бронетехники. А еще огромное количество всевозможных бронеавтомобилей и МRАР как украинского, так и натовского происхождения. Это бронированное хозяйство хохол активно применял в ходе своего летнего «контрнаступа». Но позднее колесные машины практически исчезли как из видео, снятых на полях сражений, так и из сообщений военкоров.
Разве что изредка проскакивала информация об уничтожении единичного украинского бронетранспорта. Любопытно, что и наши военные более-менее часто «светили» процесс эксплуатации своих БТР-82 и БТР-82А разве что в начале конфликта в 2022 году. Позднее эти машины оказывались в инфополе все реже и реже.
Зато обе стороны конфликта постоянно демонстрировали и продолжают демонстрировать активное боевое применение в зоне СВО своих гусеничных боевых машин: российских/советских БМП разных поколений, МТЛБ (знаменитые «мотолыги»), американских Bradley M2, бельгийских M113 и прочей техники подобного «разлива».
Российские СМИ регулярно отчитываются о поставках с заводов в войска новых и отремонтированных гусеничных БМП. А колесные БТР в подобных репортажах практически не встречаются.
Все это наталкивает на мысль о том, что и мы, и противник опытным путем выяснили, что колесная бронетехника в условиях украинской СВО гораздо менее эффективна и востребована, нежели гусеничная.
Колесные машины хороши там, где требуется скоростной, практически кавалерийский, стиль боевых действий. Колеса быстро несут бронемашину по асфальту населенных пунктов, ровным поверхностям засушливой местности. Гусеничным БМП тут за БТР не угнаться.
Но Украина — не Африка и не Афганистан. Тут не нужно носиться по пустыне за босоногими аборигенами с АК-47. Прежде всего потому, что вся линия боевого соприкосновения усеяна минами и движение в сторону противника возможно лишь после того, как перед тобой медленно и тщательно пройдется саперное подразделение.
Не менее острая проблема БТР в условиях боевых действий на Украине — их меньшая проходимость по сравнению с гусеничной техникой. Там, где БМП на брюхе «проелозит» по грязи туда, куда ей нужно, БТР с большой долей вероятности встанет намертво, беспомощно вращая всеми своими 4х4 или 8х8. Да и опрокидывается колесная техника при случае куда охотнее чем гусеничная.
Вот и оказались БТР не шибко востребованными что российскими военными, что хохлом. И этот факт наверняка уже «намотали на ус» военные аналитики как в России, так и по всему миру.
