Мы – страна героев-одиночек. Подвиг героя понятен каждому и поощряем всеми. Пересвет, никогда не бившийся в поединке с Челубеем, вошел в историю, став национальным героем не хуже поручика Киже. Батарея Раевского Николая Николаевича мужественно отбивалась от французов под Бородино и как-то неловко уточнять, что вошедший в историю герой был не комбатом, а командиром десятитысячного корпуса (в живых осталось 700 чел.) и генерал-лейтенантом. Гастелло Николай Францевич вошел в историю одиночкой, хотя в экипаже его бомбардировщика было еще три человека, лишь дополнивших собой статистику потерь. Политрук Клочков Василий Георгиевич, бросившийся под танк со связкой гранат, впоследствии сказал фразу на века, которая еще не раз пригодится нам в будущем: «Велика Россия, а отступать некуда – позади Москва!».
И хотя коллективные подвиги тоже понятны и поощряемы, основная действующая сила после одиночки – тройка, когда 0,5 умело делится на троих…
Но если надо собраться всем миром и затеять пусть не подвиг, но что-нибудь важное, затрагивающее всех, необходимое каждому, тогда внезапно выясняется уникальная географическая особенность страны, когда хата оказывается исключительно с краю. Это инертное свойство обывателя, ждущего, когда за него все сделают, характерно не только нам. Все стада обывателей по миру ведут себя одинаково. Точней всего их поведенческий стереотип обозначила здоровенная негритянка в кадрах хроники телеканала CNN, подтопленная нью-орлеанским наводнением 2005 года, оравшая в камеру: «Где те, кто должен меня спасать?»
Обыватель — это образ мысли и он не зависит от денег, общественно-политического строя, благосостояния и географии. Обыватель — это предпоследняя ступень, ниже которой только быдло. Их всегда большинство. У млекопитающих, к которым относится человек, активных особей, определяющих направление развития вида, не больше 4%. Еще какое-то незначительное число, около 2%, близки, но не по всем параметрам. Остальные 94% ждут, когда их придут спасать…
Сегодня в Москве горе. Платная парковка оккупировала все Садовое кольцо, хотя долгое время городские власти утверждали, что этого не случится. Но теперь деньги за нашу землю полагается отдавать по двум тарифам: 60 рублей в час внутри кольца до границ Бульварного, а от Бульварного до Кремля — по 80 рублей в час. Люди с пропиской обязаны явиться на инвентаризацию и выпросить у гауляйтера специальный аусвайс, тоже не бесплатный (3000 р/мес.), но хотя бы кажущийся более щадящим.
Коряво заступиться за униженных обывателей попыталась «Справедливая Россия». Ее действия полностью соответствуют названию и содержат не больше справедливости, чем дозволено сверху. Но партийцы хотя бы пытаются устроить никому не нужный референдум, больше всего напоминающий провокацию, поскольку все его четыре вопроса в любом случае легитимизируют оккупацию русской земли в центре столицы. Референдум разрешен, активисты пошли в народ собирать подписи. Они бродят по местам массового выпаса обывателей, теребят за рукав и уклончиво объясняют суть. На вчерашний день из 140 000 необходимых подписей удалось собрать только тысячу. Хаты настолько с краю, что даже Пересвета, Раевского, Гастелло оттуда не видно, хотя ожидается, что должен, обязан прийти какой-нибудь герой и все за всех сделать. Сойдет даже Навальный, хотя сгодится и любой другой одиночка, мужественно закроющий собой амбразуру. Его похвалят, ткнут носом в недостатки, посомневаются в подлинности, но внутри себя облегченно выдохнут — нашелся, все сделал, теперь можно не волноваться и пойти поискать себе напарников, также оценивших подвиг, чтоб с ними отметить на троих…