Об этом намедни объявил Денис Марнтуров — госчиновник, министр, в общем, — человек и автопром. Притом, глава Минпромторга заметил, что данное решение окончательное и обжалованию не подлежит. Что, впрочем, понятно — сборка линейки автомобилей, предусмотренных проектом, должна стартовать в конце 2016 года. То есть, у «субподрядчика» времени на организацию производства и так, мягко говоря, недостаточно. А в данном случае ему еще и параллельные направления будут мешать. Не будем забывать, что Sollers — самый крупный сборщик автомобилей в нашей стране, который крайне тесно сотрудничает с Ford (входя с ним в один холдинг), фактически является дистрибьютором машин SsangYong на территории России, выполняя роль местного представительства корейской компании, а также производит машины для Mazda и Toyota на территории бывшего Дальзавода во Владивостоке. И теперь на него еще и «Кортеж» повесили.
Впрочем, это предприятие обещает быть крайне денежным. Во-первых, напомним, что разработка, организация производства и само производство машин, предусмотренных проектом (седан, микроавтобус и внедорожник), обойдется госбюджету как минимум в 8 миллиардов рублей. Притом, с учетом нынешнего курса национальной валюты эта сумма вполне может быть скорректирована и явно не в сторону уменьшения.
Во-вторых, Sollers, по сути, вышиб из списка участников АВТОВАЗ и КамАЗ. Не факт, что последний допустили бы до финальной части реализации программы, однако, что касается тольяттинцев, их шансы были очень высоки, ибо производитель до сих пор частично принадлежит Росавто. Но здесь, видимо, свою роль сыграло участие иностранного капитал. Больше половины АВТОВАЗа контролирует Renault-Nissan, тогда как Sollers — компания, являющаяся преемницей «Северсталь—Авто», по большей части принадлежит российским гражданам. В итоге, АВТОВАЗу в проекте уготована роль… оператора техобслуживания. Иными словами, он будет отвечать за сервис машин после начала производства.
Еще один момент, который обязательно стоит учитывать — начичие производственных мощностей и опыта достаточно быстрой смены приоритетов. У АВТОВАЗа есть четкий план реструктуризации и развития и поставленный Карлосом Гоном во главе предприятия швед Бу Андерссон от него вряд ли отступится. Судить о том, насколько силен КАМАЗ в данный момент, тоже довольно проблематично, так что Sollers выглядит вполне разумным выбором, во всяком случае свои предприятия, задействованные при реализации сотрудничества с Ford, он перенастраивает достаточно быстро.
В конце концов, в проекте же должен быть хоть один участник, который хотя бы номинально обозначит видимость деятельности, ибо для госкорпораций, что «Кортеж», что высадка на Марс — лишь способ присосаться к бюджетной трубе. Больше половины бюджета будет банально рапилено. Даже если денежные потоки удастся отследить, все траты будут «запротоколированы и обоснованы», иными словами, доказать факт хищения и злоупотреблений будет практически невозможно. Ведь на разработку трех машин представительского уровня у Росавто (входит в Ростех) осталось да года. И разрабатывать их нужно с нуля, так как в арсенале корпорации нет ничего, ни готовой платформы, ни силовых агрегатов, ни молодых, но при этом достаточно опытных инженеров-технологов. Зато в новейшей российской истории есть первый Derways, Tagaz Aquila, перед употреблением крайне нуждавшийся в предварительной доработке саморезами, винтовертом и напильником, а также приснопамятный Ё-мобиль и ставший уже традицией слоган «Ну, не шмогла я»…